Дашков Анатолий Юрьевич

ЯМА

ЯМА

Он вошёл внезапно. Главарь забыл запереть дверь. Бандиты повскакивали со своих мест. Один из них, прокравшись за спину неожиданного посетителя, повернул ключ на два оборота. Все облегчённо вздохнули. Теперь можно было рассмотреть гостя. Это был мальчик лет пятидесяти, никак не меньше. Почему мальчик? Да потому что он был коротко пострижен, гладко выбрит и всё от глаз до шнурков говорило в нём: я юн, робок, сентиментален, я застенчив и свеж, у меня есть силы, талант, темперамент, у меня ведро желаний и бочка чувств. В правой руке он держал тяжёлую сумку.

- Поэт, - сказал главарь, доставая из под стола бутылку.

Бандиты пьяно заулыбались , придвигая стаканы.

- Извините, я, наверное, не туда попал? – сказал поэт, оглядывая кабинет.

Для банды из четырёх человек кабинет был довольно просторен. Три окна выходили в тихий переулок. Вдоль стен бесконечно тянулись шкафы, заставленные книгами. Одни только книги и больше ничего. Обширный полированный стол буквой Т стоял посреди кабинета. Вокруг стола - с десяток мягких стульев, на трёх из которых в расслабленных позах пьяно ухмылялись бандиты. Во главе стола, расположившись в удобном добротном кресле главарь разливал по стаканам водку. Помимо обычных бандитских стаканов на столе кусками валялась традиционная бандитская закуска: огрызки огурцов, наломанная в чешуе вобла, с вывалившимися на полированный стол внутренностями и кусок полусырой колбасы в кожуре, от которого с обоих концов поочерёдно откусывали. Хлеба, как всегда не хватило. Лишь один бандит, тот самый, что замкнул дверь, прятал от остальных последний кусок в кармане и украдкой время от времени экономно от него отщипывал.

А прямо перед дверью в двух шагах от поэта дышала сыростью свежевырытая яма.

- А мы ждали тебя, - крякнув после выпитой водки и не спеша закусывать, сказал главарь. – Долго ты нас за нос водил.

Главарь выглядел устало. Охота измотала его. Лицо посерело от бессонных ночей и пьянок. Чёрные очки не могли прикрыть синяк под глазом. Губы лениво вышлёпывали слова, которые с трудом выворачивались из горла и с ещё большим трудом формировались в бесконечных извилинах бандитского мозга. Остальные бандиты, забавляясь с воблушкой, изредка бросали на посетителя недобрые разнузданные взгляды.

- Ну что стоишь, выкладывай, что принёс. Всё у тебя с собой или и дома шмон придётся наводить? Мы ведь можем и домой к тебе сгонять, с родичами твоими потолковать… Сизый, помоги ка ему, а то он сомневается туда ли попал.

Один из бандитов (действительно какой-то весь сизый) поднялся, развязно подошёл к поэту и,ухватившись левой рукой за сумку, дёрнул её к себе. Поэт держал сумку крепко. На лице его читалось изумление.Тогда Сизый провёл апперкот и завладел сумкой.Поэт рухнул на колени, вытаращил глаза и захлопал ртом, силясь поймать воздух, которого вокруг не было. Бандиты прямо на закуску вывалили из сумки рукописи и начали вырывать их друг у друга.

- Я возьму «Мцыри» и «Памятник», - сказал Сизый, зажав в руке несколько рукописей и выжидательно глядя на главаря.

- Нет, «Мцыри» я возьму, - вырвал у него одну рукопись другой бандит.

Сизый головой шарахнул ему в нос и вернул себе «Мцыри».

- Тогда я возьму «Онегина»,- рухнул грудью на объёмистую рукопись бандит с расквашенным носом.

Третий бандит втихаря выхватывал из груды рукописей всё подряд. Лишь главарь не принимал участие в дележе. Он спокойно курил, облокотившись на стол. Это нервировало остальных. Наконец главарь вдавил в огрызок огурца окурок и вперемешку с дымом прошлёпал :

- Эх и козлы вы, мужики! Я за что вам плачу? Чтоб вы меня грабили?

- Ну опять всё себе ,- отшвырнул захваченные с боем рукописи Сизый.

- Идиоты! – проявив неожиданное проворство, вскочил со стула главарь. – Всё в яму! Вон ваша работа,- указал он рукой на стоящего на коленях и всё ещё пытающегося поймать ртом хоть глоток воздуха поэта,- свалить и закопать, свалить и закопать. А вы, я смотрю,на моё место нацелились. Я, прежде чем его получить, до сыта в крови накупался. До рвоты.

- Ну, копать не моё дело,- огрызнулся Сизый, садясь на место.- Свалить я свалил. А закапывают пусть эти..,,- кивнул он на двух других бандитов.

Один из них молча зашёл к поэту за спину и ногой спихнул его в яму. Второй взял лопату и начал закапывать. Главарь подошёл к краю ямы, зачерпнул в горсть земли и бросил её поэту прямо в открытые глаза:

- Спи спокойно поэт. Мы тебя не забудем.

Земля над поэтом ещё шевелилась, когда бандиты стоя, чокнулись налитыми до краёв стаканами и, главарь сказал:

- Сегодня мы закопали ещё одного поэта. Выпьем за то, чтоб этого никто и никогда не узнал.

Бандиты выпили, сели на свои места и набросились на закуску .Главарь не закусывал .Он набрал по телефону номер и замер в ожидании…

Такова предистория этого запутанного дела. Дела, в которое, как в яму проваливались всё новые и новые свидетельства, и, казалось уже, что вся страна провалилась в эту ненасытную бездну и никак не может из неё выбраться.

Исчезновение поэта осталось незамеченным в стране. О его отсутствии сообщил как-то «вражеский голос».

Наутро Генсек вызвал к себе Председателя КГБ и командира писателей.Вопрос его к подчинённым прозвучал серьёзно и основательно:

- Был в России поэт или нет?

Поэт Писарчук ответил сразу без запинки,как будто всю жизнь об этом только и думал:

-Не было ! Клянусь!Да и откуда ему взяться то? Я уж давно всё написал.Сколь-нибудь великое.

- Если говорить честно,- перебил его КеГеБист,- то поэт был, причём не один.

- Да, - тут же исправился Писарчук,- развелось их как собак нерезаных, не успеваем закапывать.

- Ну,если поэт был и исчез,- перебил его ГенСек,- значит нужно его откопать и выслать из страны.

- Но это невозможно! – воскликнул КеГеБист.- Копать долго придётся.

- Ничего,откопаете.

На этом разговор в высшей инстанции закончился. Он послужил толчком к резкому увеличению объёмов земляных работ в стране.Но это не принесло результатов.

- Мелко копаем,- сказал КеГеБист Писарчуку,когда они встретились на конспиративной квартире.

- Да к тому же ещё и не там,- поддакнул чиновник.- В бандитских кабинетах надо бы копнуть…

КеГЕБист понимающе покачал головой и растворился в воздухе. Ещё год ушёл на то чтобы понять, что во все бандитские кабинеты вход по спецпропускам. Тогда был разработан план под кодовым названием « ночной подкоп».

В тот же день банда собралась в уже знакомом нам кабинете. Бандитам откуда-то стало известно о «ночном подкопе» и они решили принять контрмеры.

- Наймём ночного сторожа,- предложил Сизый.- Дадим ему берданку…

Других предложений не поступало. Главарь долго сидел задумавшись . Наконец достал из под стола бутылку. Все облегчённо вздохнули. Главарь улыбнулся прокуренными до ржавчины губами и зубами и поправил на лбу кровавую повязку:

- Сами будем откапывать и немедленно.

Бандиты выпили и принялись за работу.

- То откапывай, то закапывай,- ворчали они на развалившегося в кресле главаря.

К ночи поэт был откопан и поставлен на ноги. Он немного отсырел. Одежонка поистлела и осыпалась. Только ботинки из кожзама да пара зубов из нержавейки были в целости и сохранности, однако в глазах остался оптимизм.

- И неймётся же,- пробурчал под нос Сизый и, не удержавшись, провёл апперкот.

Поэт рухнул на колени, вытаращил глаза и захлопал ртом. Двое бандитов подхватили его под руки и вышвырнули за дверь.

Вылетев из кабинета, Поэт приземлился на «четыре кости» и, не без труда поднявшись на ноги, поковылял домой. Дома он достал из тайника «калаш» и рожок с патронами к нему. Через час он уже был у бандитского кабинета. Достал из сумки «калаш», присоединил к нему магазин и, передёрнув затвор, вошёл в кабинет.

Бандиты вскочили со своих мест. Лишь главарь, тянувший из стакана водку, немного задержался, дошибая остатки. Но, дошибив, встал, шатаясь. Дождавшись этого, Поэт скомандовал: « Все – в яму!» Бандиты дружно попрыгали в яму и притихли там, дожидаясь своей участи.

Поэт прошёл к столу, сел в кресло главаря и, положив «калаш» на закуску, снял телефонную трубку.

- Генерал Чапаев слушает,- сказали на том конце провода.

- Говорит Поэт. Внедрение прошло успешно. Я – главарь.

Анат. Дашков.

Чтобы написать комментарий - щелкните мышью на рисунок ниже